— Наташа, гордись! Сегодня тебе одной машина... Накатаешься вволю, — сказал редактор, отправляя меня в Меловатку.

Обрадовалась. И только когда прибыла на место, поняла, в чем подвох.

Центр Меловатки. Все в одном месте. Магазин, небольшой приходской храм, напротив — здание, где давным-давно располагалось правление колхоза. Была когда-то и администрация, но после объединения поселений ее перевели в Нижнюю Ведугу. Теперь со своим проблемами местные жители могут обратиться к специалисту (это все, что осталось от администрации) и то раз, два в неделю... А еще в центре относительно многолюдно, и даже есть асфальт!

Почему заостряю на этом внимание? Потому что на этом небольшом пятачке между магазином и бывшей администрацией, по сути, он (асфальт) и заканчивается. А вокруг чернозем, поля и колеи по колено. Никогда бы не подумала, что после посещения Меловатки буду так радоваться твердому покрытию... Машину пришлось оставить. Как и говорил шеф: накаталась вволю.

...Найти собеседников оказалось тоже непросто. Прописано более трехсот человек, а живут постоянно сотни две. «Троица», встретившаяся на пути, уже с утра поправила здоровье и еле лыко вязала. Две бабушки отказались говорить, мол, скажем «все хорошо» — сельчане не поймут, правду огласим — власть по шапке надает. И только с пятой попытки — удача. Начальник Меловатского отделения почтовой связи Ольга Николаевна Ткачева согласилась ответить на пару вопросов.

ОБЯЗАТЕЛЬНО НАШУ ЕКАТЕРИНУ С ЮБИЛЕЕМ ПОЗДРАВЬТЕ!

Разве могли когда-нибудь жители Меловатки представить, что почта в их селе станет чуть ли не самым важным объектом?.. Почтальонки и письма, и газеты принесут. Если нужно, продукты, бытовую химию на заказ. А после того, как местное отделение банка закрыли, на почте стали принимать не только коммунальные платежи, но и, к примеру, земельный налог...

— Надежда Васильевна Бакушина, Ольга Сергеевна Никулина, Екатерина Павловна Логинова и я — весь наш коллектив, - говорит Ольга Николаевна Ткачева. — За работу свою держимся... Екатерина Павловна лет уже так двадцать пять с большой сумкой наперевес в любую погоду доставляет корреспонденцию. Из ее уст и напоминание выписать «Семилукскую жизнь» как-то заразительно звучит.

Сельчане реагируют и идут на почту. В последнее время все чаще приходится слышать комплименты в ваш адрес. Мол, «СЖ» стала ярче, интереснее. Несколько десятков экземпляров уже выписали... и это еще не все.

Заработная плата у меловатских почтальонов невысокая — до трех тысяч рублей. И терпят. И работают, потому что устроиться больше некуда. Те места, что есть

- давно заняты, новых нет... У кого была возможность, «сбежали» в город. Остались самые выносливые. Кстати, одна такая выносливая недавно справила юбилей — 55 лет.

— Поздравьте, нашу именинницу Екатерину Павловну Логинову. Она у нас ответственная, и мы ее ценим, - говорит с улыбкой Ольга Николаевна.

...Ну, как тут отказать?

СКАЖИТЕ ИМ, ЧТО МЫ ЕЩЕ ЖИВЫ...

Возле почты встречаю приветливую бабушку — Елену Леонтьевну Гирчеву. Она внимательно осмотрела меня с ног до головы, а приметив редакционную машину — хмыкнула:

— Да ну, разве на такой тут проедешь? У нас вездеход нужен. Даже сын, когда в гости приезжает, машину в центре бросает.

— А может, и я так смогу? — напрашиваюсь в гости.

Елена Леонтьевна посмотрела на свои резиновые сапоги, смачно перемазанные черноземом, потом на мои розовые кроссовки и улыбнулась:

— А не утонешь, детка?

Улица Ежовка, на которой живет бабушка, — в полутора километрах от бывшей администрации. И если для города это плевое расстояние, то здесь все обстоит иначе. Наша машина смогла преодолеть от силы метров сто пятьдесят, дальше - колеи по колено. Но я все ж рискнула. Уж больно хотелось посмотреть, как живут люди.

Кроссовки моментально провалились в мягкий чернозем и промокли. Водитель, провожая взглядом, острил: «Не дрейфь, Фокина! В следующий раз для тебя болотные сапоги возьмем».

— Деточка, ты же знала, куда едешь, что ж сапоги сразу не прихватила? - подхватила моя попутчица. — Вот летом в сухую погоду здесь просто рай!

Собеседница замолчала. Ведь кроме лета, есть еще осень, зима, весна... И во все это оставшееся время передвигаться здесь можно либо на внедорожнике, либо на вертолете. К сожалению, ни того, ни другого, у местных бабушек и дедушек, похоже, нет. Километровые расстояния приходится преодолевать пешком... с палочкой.

— Хорошо хоть Миша выручает, - говорит Елена Леонтьевна.

Михаила Ивановича Плотникова, местные жители за глаза ласково Мишей зовут. На Ежовке в основном одинокие бабушки, так он всегда им приходит на помощь. Где нужно, подлатает, зимой на своем тракторе прочистит дорогу. В общем, сделает для себя и стариков то, до чего руки у местной власти не доходят.

...Шли мы долго. Попутчица в картинках рассказывала о своей жизни. Изредка отвлекаясь, чтобы показать: «Вон там, за тополями, видишь несколько домов? Там живут городские. Летом с нами, а как урожай соберут, сразу уезжают. Да и кому охота дровами на зиму запасаться?»..

— Так Меловатка ж вроде газифицирована?

— Вроде у Мавроди! Года два назад в село действительно пришел газ. Но, во-первых, поздновато. Многие уже сбежали в город. А во-вторых, не у каждого старика на эти цели есть в заначке несколько десятков тысяч рублей. Вот у меня газа нет, и у многих моих соседей тоже, - пояснила бабушка.

Елена Леонтьевна всю жизнь проработала ветврачом. Рано потеряла мужа и одна воспитывала двоих детей. Сейчас у детей уже свои семьи. Живут, работают далеко от Меловатки и все уговаривают маму перебраться к ним. «Вот когда уж совсем по хозяйству хлопотать не смогу, тогда и заберете», - отговаривается она. И об одном только переживает: «Всю жизнь проработала на ферме, на земле... А пенсию хорошую так себе и не «выслужила». Шесть тысяч рублей. Если бы не свое небольшое хозяйство, совсем бы тяжко пришлось.

ЗАТО МОБИЛЬНЫЙ ПОЧТИ В КАЖДОМ ДОМЕ

...До Ежовки не дошли буквально несколько метров. Нам встретилась Марфа Андриановна Скрыльникова (бабушка с соседней улицы — Гусевки).

— Марфа у нас любит письма писать, - представляет ее Елена Леонтьевна.

— И о чем же пишете, бабуля? — интересуюсь.

— Это корреспондент «Семилукской жизни», говори, как на духу, - почти шепотом говорит ей моя попутчица.

— О! Мать ее за ногу (слышится чистый русский язык. матерный). Мне почти восемьдесят лет, кого мне бояться! О чем пишу?! Да о том, что никому мы не нужные стали. Дороги не чистятся, бушует бурьян. Пусть нас немного здесь осталось, но что ж мы, не люди? Хочется пожить по-человечески.

Что значит «по-человечески», Марфа Андриановна пояснила сходу. В переводе на литературный язык это звучало примерно так: «Хоть бы раз власть дошла до нас сама. А не тогда, когда сами решат! Вот недавно лил сильный дождь. И я просила, чтобы сделали от моего дома водоотвод. Все впустую. Огород смыло вместе с колодцем. Ни картошки, ни огурцов, ни помидоров! Погреб посейчас стоит в тине. Вот эти несколько кочанов капусты — все, что удалось спасти...

У бабушки Марфы дети тоже в городе живут.

— Почему же не уезжаете? — обращаюсь к ней.

— Вот скажи мне, почему я свой родной дом должна бросать? Да, тяжело. Но здесь прошла вся моя жизнь. И пока ноги двигаются, голова варит - никуда не поеду.

— Чего расшумелись-то? - услышав, наши громкие разговоры, вышла на улицу сестра бабушки Марфы Александра Андриановна. И тут же перевела свой взгляд на меня.

— А, «Семилукская жизнь». Знаем, читаем, - тут же подхватила пенсионерка. И как только вас в такую глушь занесло?! (Бабушка выписывает районку не одно десятилетие).

— Да вот решила рассказать, как живет глубинка.

— Нормально. Дров с дедом запасли, коза молоко дает. Хлеб в магазине купим. А что нам еще, старикам, нужно?

Медленно мы подошли к дому Александры Андриановны. На фоне остальных строений он выглядит очень даже позитивно. Посажены цветочки, стоят два самодельных мухомора и забавная телега.

— А телега-то зачем?

— Кобыла была. Была, да сдохла, - с иронией ответила бабушка.

Все эти клумбочки — дело рук дочери. Летом дети частенько здесь бывают. Помогают с огородом. И стараются жизнь стариков сделать хоть немного комфортнее. Вот ремонт затеяли. А пожилых родителей, похоже все и так устраивает. Ведь до выхода на пенсию супруг Александры Андриановны — Георгий Емельянович работал столяром. И многие вещи, даже мебель, сделаны его руками. Да пусть не по последнему слову моды, но зато свое, родное.

Почти у каждого в доме есть мобильный телефон. У кого-то бережно висит на гвоздике в прихожей, кто-то таскает его с собой в кармане. Освоить сложные технологии у стариков не очень получается, но стараются.

— Зеленая кнопка — ответить на звонок, красная — закончить разговор. На «семерку» нажму, с дочкой поговорю, на «восьмерку» — с внуками. Так и гутарим, - улыбается Александра Андриановна.

Достала свой телефон — связи нет: «Как же вы разговариваете?»

— Ну, так если на бугор подняться - будет, - успокаивает бабушка Марфа. — Вот пойду тебя провожать, заодно своим роднулькам позвоню.

Хорошо, хоть есть, кого набрать. И знать, что родные приедут, случись что. Но есть в Меловатке и те, кто доживает свой век в одиночестве.

Старенький домик с покосившейся крышей. На улице брошена железная кровать, стоят погнутые детские качели. Из будки посматривает на нас-чужаков собачка. Не рычит, а жалобно поскуливает. Рядом с ней горы каких-то непонятных пней, порубленных, как зря.

— Райка, ты живая?! — открывает в дом дверь бабушка Марфа.

Тишина. Снова вопрос: «Живая?! Чего молчишь?» Мы даже слегка забеспокоились. Но через мгновенье на пороге, опираясь на костыль, появилась старенькая бабушка. Это и была Раиса Васильевна Вахтина. Вышла, села на самодельную лавочку возле входа и улыбнулась:

— Здравствуйте, дорогие... - и глаза ее заблестели.

Как на духу, она стала рассказывать о своей нелегкой доле.

— Да разве ж знала, что жизнь моя так сложится? Дочь пьет. Я уже сбилась, считая ее мужей. Сын тоже... Последний раз появлялся, деньги тряс. Дала. И что-то спросила у него, глупая... А он меня как ударит, - Раиса Васильевна не сдержалась. По щекам побежали слезы.

— А внуки? — сама еле сдерживаясь, спросила я.

— Внучка приезжает, но очень редко. Сама кое-как с костылем доползу. Дров наколю, накормлю пять курей да собаку.

Бабушка Марфа по несколько раз на дню заходит проведать Раю. Соцработница принесет все, что попросят, но быть с больной женщиной круглосуточно она не может.

— Я порой лежу в своей комнатке неподвижно, закрыв глаза и жду. Когда придет мой час?..

Раисе Васильевне семьдесят девять лет.
***
Повадились одно время доверчивых стариков цыгане да мошенники всякие проведывать. Под любым предлогом стараются в дом проникнуть и что-нибудь стащить. Оно и понятно, отнять у бабульки пенсию в такой глуши проще, чем леденец у ребенка.

Правда, не всегда все так просто. Когда, например, к бабушке Марфе пришли незваные гости, она их так по матери прочесала, что дорогу к ней забыли.

...А порой одолевает меловатских стариков тоска. Особенно под вечер, когда все дела по хозяйству закончены. Смотрят телевизор, любимые сериалы. Одни внукам теплые носочки вяжут, другие хлеб в настоящей русской печи пекут. Неизвестно ведь, когда еще будет сухая погода, а с ней и сносная дорога? И будут ли вообще силы идти за несколько километров до магазина?..

ТРИ ФОНАРЯ - И ВСЁ БЛАГОУСТРОЙСТВО!

Вернувшись в центр поселения, я снова оглянулась по сторонам. Была здесь несколько лет назад, кажется, с тех пор стало только хуже. Пустынно. Большое здание местной школы пугает выломанными дверями, разбитыми стеклами...

— Больно смотреть, как она разрушается. Я ведь и сама когда здесь училась, - прерывает мои мысли Елена Ивановна Гирчева, староста приходского храма. — Ходят слухи, что ее и вовсе снесут... Вряд ли построят что-то взамен.

К разговору присоединилась и еще одна женщина. Свою фамилию она попросила не называть:

— Нам обещали, что после объединения поселений будем жить лучше. Средства, сэкономленные на содержании местной администрации (около миллиона рублей в год) пойдут на благоустройство. Два года прошло, а у нас только три уличных фонаря повесили. Шикуем, не правда ли?

— Неужели больше нет изменений?

— Есть... Боимся сглазить, - отвечает Елена Ивановна. — Этим летом своими силами отремонтировали крышу в молитвенном доме. Теперь во время службы на голову не капает.

— А много народу на службу приходит?

— Человек пятнадцать — в основном те, кто живет поблизости. Но это не значит, что мы не верим...

Отец Владимир вместе со спонсором Александром Алексеевичем Калининым взялись за восстановление старого храма. Сейчас при помощи местных жителей все вычистили, установили поклонный крест. Полным ходом идет оформление необходимых документов. Верят: оживет храм, и село возродится...

Отец Александра Алексеевича жил в Меловатке и у него была мечта восстановить храм. Сын решил воплотить его волю, чтобы на родной земле их вспоминали добрым словом.

— Мы с нетерпением ждем, когда зазвонят колокола. Этот звон напомнит всем — жива еще Меловатка! — говорит Елена Ивановна.

Наталья ФОКИНА. Фото автора.

На фото: Елена Леонтьевна Гирчева и Александра Андриановна Веретенникова; Георгий Емельянович Веретенников; Марфа Андриановна Скрынникова; Раиса Васильевна Вахтина; Дороги «по-меловатски».


"Семилукская ЖИЗНЬ" №121 (10816) 30 октября 2012