В редакцию газеты позвонили работники огнеупора. Опасаются, что при новом директоре предприятия, руководителе ООО «Холди групп» Павле Гончарове, жизнь завода станет хуже. Изложили свои аргументы. Но в ходе разговора выяснилось, что все эти аргументы они услышали от прежнего директора – Сергея Черевкова. Он неоднократно встречался с рабочими и показался им «честным и здравомыслящим человеком».

Но стоит ли верить бывшему директору? Все знают, что он пришел на завод в команде «Холди Групп», но потом вдруг резко «поменял ориентацию» и начал «Холди групп» критиковать. Как-то странно это все выглядит…

Редакция попросила прокомментировать ситуацию нового директора – Павла Гончарова. И вот что у нас получилось.

– Павел Николаевич! Первый вопрос, что называется, «в лоб»: правда ли, что оренбургская компания «Стройтехсервис» (чьи интересы лоббировал на заводе прежний директор) вложила в огнеупор 28 миллионов рублей, а фирма ООО «Холди групп» – всего 2 миллиона?

– Дело обстоит с точностью до наоборот. И я готов подтвердить это документально. По четырем договорам займа ООО «Холди групп» инвестировало в завод 30 млн рублей. Эти средства мы назад не забирали, наоборот, намерены продолжать инвестиции. А «Стройтехсервис» «отбил» все свои вложения, и сейчас сумма задолженности перед ним составляет чуть больше 3 млн рублей.

То есть по итогам последних шести месяцев «Холди групп» инвестировало в 10 раз больше средств, чем «Стройтехсервис».

– Среди рабочих пущен слух, что «Холди групп» получает продукцию завода по сниженным ценам и таким образом «отбивает» вложенные деньги...

– Нас только что серьезно проверяли и подтвердилось, что цены у нас рыночные. Больше того, с моим приходом на пост директора были сняты необоснованные льготы по поставкам для «Стройтехсервиса». Для всех покупателей нашей продукции теперь равные условия.

«Cократим зарплату руководителям, а не рабочим»
– Говорят, что «Стройтехсервис» якобы был готов вложить в предприятие сотни миллионов, а теперь приходится брать кредиты, залезать в долги...

– Кто хочет вкладывать, тот вкладывает, а не выводит средства с предприятия. Нужно понимать, что инвестиции – это те же займы. На нынешний день кредиты – это самый эффективный инструмент. Я не понимаю, почему надо бояться банковских кредитов, если нам в банке удастся договориться о выгодных для завода условиях. Нет разницы, у кого брать займ – у «Стройтехсервиса» или у банка: и то и другое является инвестициями. Иное дело, что отношения с банком более прозрачные, все четко прописано, не может быть пересмотрено – и «вывести деньги» в одностороннем порядке банк, в отличие от фирмы, не может.

– Сейчас рабочих пугают, что при новой власти будет сокращение зарплат на 10%, что зар­плата будет поставлена в зависимость от прибыли предприятия. Правда ли это?

– Эта информация – «испорченный телефон». Зар­плата рабочих останется в неприкосновенности. Речь идет о зарплате руководящего звена. Вот тут будет сокращение за счет того, что поставим зарплату руководителей в зависимость от прибыли завода. И это, с моей точки зрения, правильно.

А если говорить о рядовых работниках, изменений не будет. Скажу больше. На заводе открываются новые вакансии. Постараемся вернуть те квалифицированные кадры, которые ушли. Будем проводить обучение новых сотрудников. Сейчас моя главная задача – загрузить завод заказами, чтобы он работал. А станет завод работать – и люди будут получать зарплату. Хорошую зарплату. У нас в основных цехах людей уже не хватает, прессовщиков не хватает, а нам нужно брать новые заказы. Так что станем набирать людей дополнительно.

Люди – главное богатство огнеупора
– Рабочие говорят – опять же со слов бывшего директора, – что он многое делал для завода, а «Холди групп» не помогало ничем.

– Мне бы не хотелось, чтобы наш разговор основывался на личных обидах и чьих-то неудовлетворенных амбициях, детских принципах «дурак – сам дурак». Есть объективные цифры и факты. Я сегодня пришел на завод не как нанятый топ-менеджер, задача которого – извлечь прибыль из предприятия. Я депутат областной Думы, меня люди избрали. И я обязан думать и заботиться о них, об их зав­трашнем дне. Поэтому я не только инвестировал в завод деньги, но и использовал все свои контакты и связи для привлечения заказчиков, чтобы предприятие вышло на новые обороты. Другое дело, что бывший директор перестал прислушиваться к моим советам, из-за чего завод начал терять клиентов.

Приведу пример. Мы на праздновании 80-летия завода пообещали, что первая прибыль, полученная заводом, пойдет на премии работникам. Ведь главное богатство огнеупора – люди, которые на нем работают. Они достаточно натерпелись, пока завод был убыточным. Считаю, мы просто обязаны были выплатить премии из первой прибыли. Но прежний директор этих позиций не разделял: «Мы не будем ничего выплачивать». Фактически первая прибыль завода ушла в рамках взаиморасчетов в пользу «Стройтехсервиса».

Нужен ли заводу «инвестор», который в первую очередь лоббирует свои интересы, а о рабочих забывает?

И только с моим приходом на пост руководителя завода премия, которую мы обещали, была выплачена.

Другой пример. Ситуация в первом цехе. Мы говорили Черевкову – если завод не будет совершенствовать технологию, которая отвечает нуждам крупных заказчиков, первый цех остановится. Вот у меня копии пяти служебных записок на одну и ту же тему: потребителям нужна продукция новых марок, надо перестраиваться. Реакции – ноль!

Закончилось тем, что был проигран тендер на Новолипецком металлургическом комбинате. Недополученная прибыль составила около 40 млн руб. Результат – первый цех остановился.

Сегодня я все силы бросил на то, чтобы ликвидировать этот «прорыв». Лично встречался с директором НЛМК Смирновым, для того чтобы хотя бы частично их заказ вернуть на завод. Директор по маркетингу Ялышев ездил на «Северсталь», для того чтобы наш завод загрузить.

Поэтому сейчас маркетинг и сбыт усиливаем. Загружаем завод работой. Это самая главная задача.

«Перетряхивание сумочек – это не мой метод!»
– Что еще ошибочного было сделано при прежнем руководителе предприятия?

– Были драконовские меры по наведению порядка. Конечно, надо бороться с воровством. Но сколько может один рабочий унести? В то время как на одном проигранном тендере с НЛМК было потеряно около 40 млн. Так о чем же надо думать в первую очередь?..

Поэтому мы решили ослабить пропускной режим – эти пять минут бесполезного и непонятного стояния на проходной. Перетряхивание женских сумочек на вахте – тоже не мой метод борьбы с несунами. Кирпич в сумке работник не понесет, а унижения натерпится.

Моя задача – сделать так, чтобы люди почувствовали: предприятие работает, приносит прибыль, а делается это все силами работающих на нем людей. И нам дорог и ценен каждый сотрудник.

Вообще стараемся сейчас больше о людях думать. На 1 млн 200 тыс. закупили спецодежду и средства индивидуальной защиты при работе на опасном производстве. В течение пяти лет спецодежду для рабочих не закупали, люди рукавицы сами из дома приносили.

Немаловажно, что и зарплату теперь стали выплачивать вовремя.

Когда я пришел, на складах завода сырья не было вообще. За прошедшие пару недель его закуплено достаточно. Заказы подтягиваем. Чтобы ни случилось, завод будет работать!


А что думают о делах на заводе сотрудники огнеупора?
Тамара Булгакова, цех № 1, бегунщица смесительных бегунов.

– Когда я пришла на завод – а было это двенадцать лет назад, – мне нравилось все, люди были совершенно другие. И морально, и физически помогали. Зарплата более-менее была нормальной. Но сейчас завод мне очень жалко, он разваливается. У нас сейчас в первом цехе вообще нет работы.

Муж у меня работает в «Воронежэнерго» монтером-высоковольтником. И если я могу как-то перебиться, когда нам зарплату задержат, то как выходят из положения люди, которые трудятся на заводе семьями – муж и жена? Простаивает такое оборудование: новые лайсы стоят – прессы такие для изготовления кирпича!

Есть люди, которые тут работают много лет. Я была на празднике у заводских энергетиков и видела многих ветеранов завода. Для них завод много значит. Даже деньги уже не главное, главное – честь рабочего человека.

Завод надо спасать. Руководство обязано думать, как выйти из этой ситуации.

Михаил Кульнев, начальник компрессорного участка:

– Я на заводе 32 года. Предан своему огнеупору, своему делу. Раньше на предприятии был большой компрессорный участок. А потом его сократили – закрыли кислородную станцию, и осталась одна компрессорная станция. Оборудование очень старое – 1960-х годов. Запчастей уже давно не получали. Восстанавливаем это старье. Пока особенных нареканий по воздуху не было.

Полгода работали на трехдневке. Когда у нас были собрания рабочих, так называемые «маевки», бывший наш руководитель, Елена Николаевна Музылева, на вопрос о повышении заработной платы ограничивалась пустыми обещаниями. В основных цехах повышение зарабортной платы произошло в три раза, а у нас зарплату не повышают, относя наш энергоцех ко вспомогательному производству. Но как он может быть вспомогательным, если все оборудование – от нас? Задавали ей вопрос и об оборудовании – она говорила: «Приобретайте!» На моем веку уже девятый директор, и все – «приобретаем»!

Вся надежда только на Павла Гончарова. Чувствую, что пришел на завод настоящий хозяин.

"Семилукский Вестник" №40 (47) 2011